Герои Донбасса...

 

Славянск хоронит убитых. Народный мэр Пономарев: «Мы миссию ОБСЕ хотели отвезти в морг, они отказались — поехали к пленным»

В Славянске хоронят погибших на блок-посту в пасхальную ночь жителей пригорода и членов народного ополчения. На центральной площади Октябрьской Революции – гражданская панихида.

Кто были те трое, что сложили головы 20 апреля, сколько задержанных находится в плену у сил самообороны, как ополченцы взаимодействуют с Миссией ОБСЕ, где сейчас находится бывший мэр Славянка Нели Штепа, — об этом в материале нашего специального корреспондента.

На здании исполкома на центральной площади растянут большой российский флаг, белая полоса заменена черной. Славянск скорбит.

У памятника Ленина лежат горы цветов. К гранитному постаменту приклеены скотчем ксерокопии фотографии ополченцев, которые погибли на блок-посту в ночь на 20 апреля.

Внизу стоит картонный ящик для пожертвований.

Павлу Павелко было 42 года. 13 мая он должен был отметить свой день рождения. Сергею Руденко исполнилось 57 лет, а Саше Сиганову – только 23 года.

Одна из женщин надрывно говорит: «Погибли за свободу, всех нас заслонили от фашистов». Ей вторит пожилой мужчина, принесший с огорода охапку тюльпанов: «В 41-м, будучи мальчишкой, я хоронил станичников, что полегли от фашистских пуль. Разве я думал, что история, спустя столько лет, повторится?»

На каждом листе с фотографией погибшего сверху выведено: «Народный герой».

Вспоминаю сообщения в украинских СМИ о «вооруженном столкновении на блок-посту двух преступных группировок».

Или еще хлеще: «Павла Повелко подставили и убили ради инсценировки нападения «Правого сектора» и сюжета для новостей на российских каналах».

Градус вранья просто зашкаливает.

Павел приехал на блок–пост в составе патруля. И когда подкатили четыре джипа, первым, прикрывая безоружных мальчишек, шагнул навстречу боевикам, чтобы провести проверку...

Чтобы написать о Паше всю правду, я решаю поехать в его родное село Александровку.

Дорога идет мимо вспаханных полей. Понедельник после Пасхи здесь – выходной день. Жители сел высыпали на огороды сажать картошку.

Только упоминаю имя Павла, как нам машут: «Вам в сторону оврага. Дядька Паша был светлый человек, совестливый, и газосварщик классный. За любую работу хватался, чтобы семью прокормить».
Дом Повелко утопает в цветущих деревьях. «Природа возрождается, а эти нелюди загубили три жизни», — плачет, встречая нас во всем черном, жена Павла – Ирина.

На руках у молодой женщины остались две дочки – семимесячная Катя и чытырехлетняя Настя.

- Могла ли я Пашу удержать дома? – говорит Ира. – Наверное, нет. Да и не хотела. Он ведь казак, атаман Александровской сотни войска Донского. А когда они за чью–то спину прятались? Он так и говорил: «Иду держать оборону за всех станичников».

Соседи Павла вспоминают, что в свое время в аварии он потерял ногу, но на протезе бегал так, что за ним не успевали здоровые мужики.

- Ему до всего было дело, — говорит Ирина. — Последние два месяца, с тех пор, как в Славянске образовалась народная самооборона, он дома бывал редко. У него был боевой опыт, он в свое время служил в горячих точках, считал своим долгом помочь молодым бойцам, показывал им, как надо обращаться с оружием.

А тут приехал перед Пасхой, сказал вдруг: «Ты меня сфотографируй на всякий случай». 

У меня сердце екнуло, а он, видимо, уже что-то предчувствовал… Я, как услышала сообщение, что расстреляли блок-пост, стала звонить ему на сотовый. До двух ночи, как заведенная, набирала, и набирала номер. Еще утешала себя, что мог телефон в штабе забыть, мог выронить… Нет, он очень собранный был. В свое время закончил с красным дипломом мореходку в Баку. Работал судовым мотористом. А после службы уже трудился газорезчиком и сварщиком в Славинске на заводах.

Светлый день Пасхи стал для Ирины черным днем.

- Я прибежала на пост, он еще теплый лежал, в Пашу выстрелили в упор, грудь у него была в крови, глаза открытые, в них – такой укор…

Про другого погибшего, Сергея Руденко, односельчане говорят: «Добрейшей души человек. Только ему, ответственному и аккуратному, много лет доверяли возить на автобусе детей в школу»

В ночь на 20 апреля он пошел на блок-пост, чтобы защитить двух своих сыновей, которые заступили на дежурство. Молодые люди остались живы. А их сверстник, двадцатитрехлетний Саша Сиганов, погиб. Его достал снайпер.
— У них в семье было 6 детей, батьки – нема, мать одна их тянула. Сашка только – только встал на ноги, начал помогать семье. Мало матери горя, теперь и сына расстреляли, как она теперь будет без помощника? — причитает их соседка Валентина.

- Как мы теперь без них? – повторяют в штабе народной самообороны. Те, кто напал ночью на блок-пост, хотели запугать местное население. А вышло все с точностью до наоборот, в ополчение сейчас пришло много новых добровольцев.

Вместе со всеми они сегодня будут участвовать в траурных мероприятиях и похоронах погибших. «Неля Штепа — наш человек, и мы ее никому не отдадим»

В Славянске продолжает действовать комендантский час. Также в городе объявлен запрет на торговлю алкоголем с 22.00 до 10.00.

Дети во дворах строят баррикады и играют в новую игру, которая называется «блокпост».Одни на велосипедах и самокатах пытаются проехать, другие, вооруженные палками и самодельными картонными щитами, их досматривают.

И уже никого не удивляет, что в очереди за хлебом можно стоять за вооруженным ополченцем в маске, а на светофоре на красный свет рядом с машинами притормаживает танк.

Ученики пошли в школы, которые не работали с 14 апреля. Во время вынужденных каникул школьники получали знания, так сказать, интерактивно, задания для них размещались на сайтах школ. Дошкольные учреждения также начали работу в полный день, а не в режиме дежурных групп, как это было на прошлой неделе.

Сегодня же выходит на работу исполком в своем полном составе.

Всех резонно интересует вопрос: где бывший мэр Славянска – Неля Штепа? Сначала градоначальница с воодушевлением поддержала ополченцев, которые захватили здание исполкома. Кричала на баррикадах, помогая таскать мешки с песком: «Это наши люди!» А на следующий день вдруг осудила тех, кто держал народную самооборону. Тем не менее, украинские силовики «за посягательство на территориальную целостность Украины и ее неприкосновенность» возбудили против нее уголовное дело.
В городе о Неле Игоревне мнения неоднозначные. С одной стороны, все признают, что город под ее началом стал чище и благоустроеннее. Но все отмечают ее взбалмошный характер.

- Она раньше была православная женщина, ходила в Храм, потом попала в секту, но вовремя покаялась, — говорил мне ополченец Василий с позывным Тор, который держит оборону в здании исполкома. — Сначала она пошла с народом, кинулась вместе со всеми тягать колеса, кричать: «Это наши, это Россия пришла!» Мы все твердили в голос: «Это наш будущий губернатор. Мы за нее пойдем в огонь и в воду». А потом нас предала. На следующий же день бросила нас, побежала в Артемовский район к боевикам просить, чтобы те начали нас бить.

- В принципе как мэр города Неля Игоревна нас устраивала. Вела она себя ровненько, подворовывала потихоньку, — говорит народный мэр города Вячеслав Пономарев. — Чтобы не нарушать работу городского хозяйства, мы решили создать территориальную громаду, поставить на ключевые позиции своих людей, мэра города оставить на прежнем месте, и продолжать работать.

Я был рад, когда Неля Игоревна пришла на баррикады, когда она начала оказывать нам помощь. Но на следующий день ее как подменили. Она повела себя неадекватно. У меня есть неопровержимые доказательства сговора Нели Игоревны с людьми из «Правого сектора». Она хотела запустить их в исполком. 70 человек должны были переодеться в гражданскую форму одежды и зайти сюда. Нам удалось вовремя эту операцию предотвратить. И Неля Игоревна, по-нашему говоря, «встала на лыжи». Но у нас же везде стоят блок-посты. Пришлось ей вернуться в Славянск, она пряталась по разным квартирам. Потом я через доверенного человека предложил ей встретиться. Она все взвесила, и решила мне не отказывать. Я гарантировал, что все с ней будет в порядке.

Чтобы ее не украли вражьи силы, нами было принято решение ее охранять. Мы ей предоставили комнату, где она живет. Там есть душ, туалет, ей предоставляют питание. Когда ей стало плохо, мы ее даже вывозили в клинику. Представители ОБСЕ видели ее, встречались с ней, задавали вопросы. То есть никаких проблем нет. Она не удерживается и не «сидит у нас». Она находится под нашей охраной, потому что против нее возбуждено уголовное дело. Мы не хотим, чтобы она повторила судьбу тех руководителей, которые сейчас находятся в следственном изоляторе в Киеве. Это наш человек, и мы его никому не отдадим.

Сейчас Неля Игоревна включилась в работу.

Конфликт исчерпан. Мы понимаем, что она человек достаточно эмоциональный и своеобразный. Поддалась определенному влиянию, повела себя абсолютно неправильно. Но я думаю, что мы выяснили отношения, и она теперь снова с нами. Несмотря на военное положение, исполком начинает работать в штатном режиме.

«Представители ОБСЕ в морг идти отказались, но пошли к пленным»

В понедельник миссии ОБСЕ удалось, наконец, попасть в Славянск. Мониторинговая комиссия начала свою работу в городе.

Правда, ночевать в Славянске представители ОБСЕ отказались, укатили в Донецк. По крайней мере, журналисты не нашли их ни в одной славянской гостинице.

Как прошла встреча, рассказал нам Вячеслав Пономарев:

- Переговорами это нельзя назвать, мы просто общались. Их функция здесь заключается в сборе информации. Мы высказали свою точку зрения о происходящем, выслушали их предложения. Решили, что и дальше будем работать вместе.

- Какие вопросы поднимались на встрече?

- Представители выясняли, взаимодействуем ли мы с хунтой, что взяла на себя функцию управления в Киеве? Взаимодействуем ли мы с Россией? Ответ был отрицательный. Мне задавали вопросы о женевских договоренностях, об обстановке вокруг города. Я озвучил нашу позицию: мы стоим на своей земле и не подчиняемся киевской власти. Мы выступаем за создание Донецкой народной республики. За право народа на самоопределение.

Когда я озвучил, что у нас находятся пленные из числа членов «Правого сектора», представители ОБСЕ пожелали с ними увидеться. Я предложил им, прежде чем отправиться посмотреть на пленных, посетить со мной морг, где находятся обнаруженные вчера в реке Северский Донец два тела наших соратников со вспоротыми животами и следами пыток. Они, честно говоря, отказались от поездки в морг. Но поехали к пленным. Мы им вывели одну из них. Это «сотница» Евромайдана Ирма Крат. У нас есть сведения, что она занималась шпионской деятельностью. Крат сказала, что у нее нет к нам претензий. Она хорошо питается, содержится в хороших условиях.

Представители ОБСЕ оставили мне резолюцию, которую я ранее уже читал. Я, в свою очередь, им объяснил: то, что решалось в Женеве, решалось без нашего участия, это раз. Во-вторых, мы не имеем никакого отношения к тому, о чем там говорилось. Мы не агрессоры, мы находимся на своей земле, защищаем право нашего народа на свободное волеизъявление. Мы не хотим, чтобы фашиствующие молодчики пришли сюда и насаждали нам свои ценности и взгляды на жизнь. Если бы они к нам не пришли, то у нас бы и оружия не было. Мы вынуждены защищаться.

- Сколько у вас задержанных сейчас?

- Около 8 человек. Это цифра иногда увеличивается, иногда уменьшается. Мы разбираемся, и если выясняется, что люди не причастны к движению «Правый сектор», мы извиняемся и отпускаем их на свободу.

Представители иностранной прессы допытывались у Пономарева: «Вы обратились за помощью к президенту России Владимиру Путину, к россиянам за помощью. Была ли какая-то официальная реакция?» Народный мэр был вынужден признать: «Реакции никакой не было, кроме того, что мы общаемся с московскими журналистами».

Жители Славянска между тем, несмотря на открытие школ и детсадов, продолжают жить как на пороховой бочке. По последним данным, полученным ополченцами, за Черкасским были замечены два вертолета. Из одного высадились 23 человека, из другого – выгрузили оружие. «Дальше будем смотреть, куда они будут передвигаться», — говорят активисты народного сопротивления.