Национальный парк Оуланка

 

 

На северо-востоке Финляндии, недалеко от границы с Россией, находится живописный национальный парк Оуланка, где можно встретить редкие и вымирающие виды флоры и фауны. 

На территории Оуланки находится знаменитый пеший туристический маршрут Кархункиеррос длиной 80 км. Предполагается, что преодолевать его нужно 5-7 дней, для чего здесь оборудованы специальные хижины с дровяным отоплением. С южной стороны парк примыкает к горнолыжному курорту Рука.



 

Национальный парк Оуланка отличается редким разнообразием. Здесь проходит одна из самых живописных пешеходных троп Финляндии.

В финском национальном парке Оуланка мне впервые захотелось стать меньше ростом – этак с метр. Тогда бы я в полной мере оценил великолепие здешних пейзажей! Осенние грибы доставали бы мне чуть ли не до колен, заросли вереска, брусники, вороньей ягоды и лишайника – до пояса, а верхушки муравейников вздымались бы над моей головой. Вот разве что встреча с лосем или северным оленем мне метровому могла бы не слишком понравиться...

Впрочем, Оуланка прекрасен и при моем нынешнем росте. Молодые елочки кажутся изящными тонкими колоннами, юные сосны на склонах холмов похожи на воткнутые в землю копья. Над «копьями» высятся сосны постарше с потемневшей от возраста корой. Летом и осенью на листьях и коре характерных для этих мест повислых и пушистых берез переливаются тихие отблески северного сияния.

В Оуланке можно найти животных и растения, характерные для Европы, Арктики и даже Сибири. Здесь словно наложились одна на другую разные природные зоны.

Такой лес покрывает почти всю территорию Финляндии, однако именно здесь, в Оуланке, в буквальном смысле слова под ногами царит нехарактерное биологическое разнообразие. Оно тем более поразительно, что до Северного полярного круга – всего несколько километров.

Главная причина локального буйства природы – залежи доломитового известняка. Эта порода состоит преимущественно из карбонатов, а они нейтрализуют кислотность почвы и снабжают ее важными питательными веществами. «Если бы не известняк, – говорит Пиркко Сиикамяки, глава исследовательской станции, созданной в самом сердце парка Университетом города Оулу, – Оуланка был бы в точности похож на всю остальную Финляндию».

Зачем зреть в корень. Оуланка и впрямь не похож практически ни на один другой район Финляндии. Здесь словно наложились одна на другую разные природные зоны. Дело в том, что район Оуланки находится на перекрестье: к северу от него лежат заполярье и тундра, к югу – тайга, к востоку и северо-востоку – Арктика и холодное Белое море, к западу – Атлантика с теплым Гольфстримом.

И потому высокие холмы и глубокие речные долины, топи, болота и луга дают убежище видам, которые обычно не встретишь на одной территории. Здесь же лоси, рыси, росомахи, горностаи и многие другие обитатели тайги водятся наряду с песцами и норвежскими леммингами, типичными жителями Арктики, прижилась даже завезенная американская норка. Вообще в Оуланке можно найти животных и растения, характерные для Европы, Арктики и даже Сибири.

Я, подобно многим другим посетителям, ехал с мечтой увидеть величественный ландшафт парка, возникший еще в ледниковый период, в особенности каньоны реки Оуланки, которая течет по парку на восток, к границе с Россией, к слову сказать, находящейся всего в нескольких километрах.

Но чем дольше я иду по пешеходному маршруту Кархункиеррос («Медвежье кольцо»), тем меньше обращаю внимание на величественные пейзажи: на синклинали – котловины, образованные таянием огромных глыб льда, на глубокие расщелины, даже на переплетение сосновых сучьев и еловых лап над головой. Я вдруг обнаружил, что уже давно внимательно смотрю лишь себе под ноги.

В каком-то смысле не деревья образуют лес Оуланки. Деревья объединяет в лес биотическое сообщество, обитающее у их корней, – поразительное разнообразие видов насекомых, растений, лишайников и грибов.

Всем этим живым организмам дает защиту полог древесных ветвей, а они, в свою очередь, помогают циркуляции питательных веществ в почве. И просто невозможно оторваться от созерцания высоченных муравейников, осенних полчищ грибов, земли, белой от оленьего мха, и сосновых иголок, запутавшихся в грибах и листьях брусники.

Парки-близнецы. Но посетителей, конечно, все-таки больше впечатляют крупные обитатели Оуланки, такие как северные олени. Они свободно бродят по парку, поодиночке и небольшими группами, выискивая вкусные грибы, лишайники и растения. Окраска у оленей светло-серая, а на ногах над копытами часто растет белая шерсть, из-за чего кажется, будто они носят короткие гетры. Животные наполовину одомашнены: в ушах у них бирки, на шеях – ошейники. Осенью хозяева будут сгонять оленей в стада, чтобы укрыть на зиму в загонах.

Именно благодаря зимним загонам пасущиеся олени уже не наносят растительности Оуланки такой ущерб, как наносили прежде. Однако финны с сожалением вздыхают: мол, времена оленеводов проходят, по крайней мере, в этой части страны. Дело в том, что труд этот тяжел, а прибыль от него сегодня чересчур мала.

Национальный парк Оуланка довольно молод – учрежден он был в 1956 году. Российско-финская граница проходит практически по парку – дорогу перегораживают металлические ворота.

Однако для геологических формаций, равно как и для биологических сообществ, государственных рубежей не существует. Они остаются теми же самыми и по другую сторону границы – там, где финский национальный парк Оуланка превращается в российский национальный парк Паанаярви, раскинувшийся на северо-западе Республики Карелия.

Российский и финский парки – фактически искусственно разделенные сиамские близнецы. Ученые и описывают их как единый регион, район Оуланка-Паанаярви. А Кари Лахти, директор Оуланки, общается со своим российским коллегой из Паанаярви почти каждую неделю. Вместе они пытаются придумать, как бы можно было сделать два заповедника единым целым – по крайней мере, с точки зрения посетителя.

Может быть, уже совсем скоро можно будет сесть в байдарку и, оттолкнувшись от песчаного берега, начать сплав по реке Оуланке на восток – с тем, чтобы вскоре причалить на территории России. И такая байдарка на своем пути не встретит препятствий серьезнее, чем шумное семейство неожиданно решивших взлететь крохалей.